Дайджест № 285

Уважаемые коллеги, добрый день!

В дайджесте № 285
отмечаем интересные дела:

Суд признал, что при заключении гражданами КНР трудовых договоров с филиалом, а не головной организацией китайской компании, с их доходов подлежат исчислению и уплате страховые взносы

У иностранной компании (КНР, Китай) имелся филиал на территории РФ, который заключал трудовые договоры с временно пребывающими на территории РФ гражданами Китая. При выплате дохода этим работникам с них не исчислялись страховые взносы, так как компания полагала, что эти взносы должны уплачиваться ею на территории КНР. При этом она руководствовалась международным соглашением между РФ и КНР о временной трудовой деятельности граждан РФ в КНР и граждан КНР в РФ от 03.11.2000.

Это соглашение распространяется, в частности, на граждан КНР, осуществляющих на законном основании временную трудовую деятельность на территории РФ в соответствии с договорами на выполнение работ или оказание услуг, заключенными между юридическим или физическим лицами РФ и юридическими лицами КНР, с которыми работники находятся в трудовых отношениях. В силу этого соглашения вопросы пенсионного страхования, медицинского страхования граждан КНР, осуществляющих временную трудовую деятельность на территории РФ в соответствии с договорами на выполнение работ или оказание услуг, заключенными между юридическим или физическим лицами РФ и юридическими лицами КНР, с которыми работники находятся в трудовых отношениях, регулируются законодательством государства постоянного проживания.

В ходе камеральной проверки налоговый орган пришел к выводу, что компания не вправе была руководствоваться вышеназванным международным соглашением, поскольку в нем речь идет о юридических лицах КНР, а филиал китайской компании, заключавший трудовые договоры с китайскими работниками, юридическим лицом не является. В силу же норм российского законодательства, иностранные граждане, временно пребывающие на территории Российской Федерации и работающие по трудовым договорам, подлежат обязательному пенсионному страхованию. Соответственно, с доходов спорных китайских работников должны быть исчислены и уплачены в бюджет РФ страховые взносы.

Суды согласились с позицией налогового органа и рассмотрели спор в его пользу, отметив следующее.

Буквальное толкование нормы спорного соглашения позволяет прийти к выводу о том, что при исполнении договора, заключенного между юридическим лицом КНР и юридическим лицом РФ, одна из сторон направляет своего работника для осуществления работ на территории РФ. Соответственно, применительно к рассматриваемому случаю, такой гражданин должен быть направлен для временного осуществления трудовой деятельности юридическим лицом КНР на территорию РФ.

То есть изначально (до направления работников для исполнения обязательств юридического лица КНР перед юридическим лицом РФ на территории РФ) гражданин КНР к осуществлению трудовой деятельности должен быть привлечен юридическим лицом КНР на территории КНР, а трудовой договор гражданина КНР должен быть заключен с юридическим лицом КНР.

В рассматриваемой же ситуации в трудовых договорах с гражданами КНР работодателем указан именно филиал (а не головная организация) равно как и трудовой договор с гражданами КНР заключен руководителем филиала, расположенного на территории Российской Федерации.

(постановление 18 ААС от 02.02.2024 по делу № А76-22784/2023 КОО "ХэйлунцзянЭнергоСтрой")


ОЦЕНКА TAXOLOGY

Дело представляет собой один из немногочисленных, но интересных примеров того, как исход фискального спора зависит от толкования и применения международного неналогового соглашения. Сама же рассматриваемая ситуация представляется достаточно спорной и, по всей видимости, предполагает выяснение вопроса о том, предрешает ли отсутствие в международном соглашении прямого указания на то, что оно распространяется или не распространяется на филиалы юридического лица, применение его к отношениям с участием таких филиалов. Можно предположить, что с позиции иностранной компании в этом деле такого отдельного регулирования в международных соглашениях и не требуется, учитывая, что филиал и так входит в организационную структуру юридического лица, соответственно, применительно к спорной ситуации не должно иметь значения заключил ли иностранный работник трудовой договор с головной организацией иностранной компании или же с ее филиалом.

Суд признал, что получение налогоплательщиком статуса аккредитованной IT-организации в период проведения выездной налоговой проверки не являлось основанием для прекращения последней

Решением Минцифры России от 10.03.2022 налогоплательщику была предоставлена государственная аккредитация организации, осуществляющей деятельность в области информационных технологий. Затем эта аккредитация была аннулирована 20.12.2022, а решением Минцифры России от 15.03.2023 – предоставлена вновь.

При этом 28.12.2022, то есть в период, когда у налогоплательщика вышеназванная аккредитация отсутствовала, налоговый орган принял решение о проведении в отношении него выездной налоговой проверки.

Между тем, Указом Президента РФ от 02.03.2022 № 83 "О мерах по обеспечению ускоренного развития отрасли информационных технологий в Российской Федерации" Правительству РФ было поручено принять меры, направленные, в том числе, на освобождение аккредитованных организаций от налогового контроля, валютного контроля и других видов государственного контроля (надзора) и муниципального контроля на срок до трех лет (абзац пятый подпункта "г" пункта 1 Указа Президента РФ № 83).

На основании этого Указа № 83 Правительством Российской Федерации 24.03.2022 было принято постановление № 448, которое при этом не распространяло мораторий на осуществление налогового контроля. В то же время из содержаний письма Минфина России от 18.03.2022 № 03-02-06/21331 и письма ФНС России от 24.03.2022 № СД-4/3586@ следовало, что территориальным налоговым органом предписано приостановить до 03.03.2025 назначение выездных проверок в отношении организаций, которые в установленном порядке приобрели государственную аккредитацию в качестве организации, осуществляющей деятельность в области информационных технологий. При этом уже проводимые (назначенные до получения налогоплательщиком государственной аккредитации в качестве организации, осуществляющей деятельность в области информационных технологий) выездные налоговые проверки завершаются в установленном порядке, то есть, в соответствии с положениями НК РФ.

Тем не менее, налогоплательщик посчитал, что после возобновления у него аккредитации 15.03.2023 продолжение в отношении него выездной проверки является незаконным, и обратился в суд с требованием признать эту проверку незаконной либо обязать налоговый орган завершить ее.

Лишь суд апелляционной инстанции рассмотрел этот спор в пользу налогоплательщика исходя из того, что ситуация, имеющая место в рассматриваемом случае (назначение проверки по причине временного отсутствия у организации аккредитации, но в период действия Указа № 83 и издания вышеуказанных писем подразделениями Правительства РФ), не имеет четкого нормативного регулирования. Однако учитывая, что прямо определенной целью Указа № 83 является поддержка отрасли информационных технологий, то решение о проведении выездной проверки противоречит положениям Указа и целям его принятия.

Суды же первой и кассационной инстанций рассмотрели спор в пользу налогового органа исходя из того, что в период принятия налоговым органом решения о проведении выездной проверки налогоплательщик не имел статуса аккредитованной организации.

(постановление АС Поволжского округа от 19.02.2024 по делу № А49-6308/2023 АО "ПО "Электроприбор")


Суд признал, что налоговый орган неправомерно скорректировал свое решение, принятое по итогам налоговой проверки

По итогам налоговой проверки налоговый орган вынес решение о привлечении налогоплательщика к ответственности за совершение налогового правонарушения, которым ему была доначислена недоимка. Это решение было направлено налогоплательщику по ТКС, однако далее налоговый орган направил это решение также и по почте. При этом текстуально оба решения несколько различались между собой.

В период рассмотрения апелляционной жалобы налогоплательщика на это решение он получил от налогового органа сообщение о том, что решение, полученное по ТКС, следует считать недействительным из-за некоего сбоя в программном комплексе АИС-Налог 3. Действительным же следует считать решение, направленное по почте. В итоге апелляционная жалоба налогоплательщика была оставлена без удовлетворения.

Налогоплательщик оспорил решение налогового органа в суде, и оно было признано недействительным по процессуальным основаниям, а именно в связи с наличием двух различных вариантов этого решения, направленных по ТКС и по почте.

При этом решение, направленное по ТКС, которое было направлено и получено ранее решения, направленного по почте, дефектов по форме и содержанию не имело. Ссылка налогового органа на технический сбой в программном комплексе АИС-Налог-3 отклонена судами ввиду недоказанности.

Решение же, направленное по почте, не просто текстуально отличалось от решения, направленного по ТКС, но и ухудшало положение налогоплательщика. Так, например, в ТКС-варианте налогоплательщику предлагалось удержать неудержанный НДФЛ, а в почтовом варианте уплатить эту сумму НДФЛ в качестве недоимки, то есть, по сути налоговый орган увеличил тем самым общий размер доначисленных ему сумм, что привело к ухудшению положения налогоплательщика.

Особое значение имеет оценка, которая дана налоговым органом показаниям руководителей спорных контрагентов: в одном решении налоговый орган приходит к выводу о том, что руководитель контрагента располагает полной информацией о деятельности организации и взаимоотношениях с проверяемым налогоплательщиком, в другом решении делается обратный вывод.

То есть налоговым органом по итогам налоговой проверки вынесены два решения с измененным содержанием, не связанным с исправлением описок (опечаток), однако вынесение двух решений по итогам одной налоговой проверки налоговым законодательством не предусмотрено. В данном случае процедурное нарушение со стороны налогового органа не только ухудшило положение налогоплательщика, но и нарушило его права, так как была создана неопределенность его правового положения.

Суд также отметил, что УФНС при рассмотрении апелляционной жалобы на решение ИФНС не воспользовалось предоставленным ему правом отменить и вынести новое решение, приведя таким образом оспариваемое решение налогового органа в соответствие с действующим законодательством.

(постановление АС Поволжского округа от 21.02.2024 по делу № А57-32186/2022 ООО Специализированный застройщик "Строительная компания "Система")


Налоговый орган не вправе принимать обеспечительные меры в отношении дебиторской задолженности

В рамках обеспечения возможности исполнения решения, принятого по итогам налоговой проверки, в соответствии с п. 10 ст. 101 НК РФ налоговый орган вынес решение о принятии обеспечительных мер в виде запрета на отчуждение (передачу в залог) без согласия налогового органа дебиторской задолженности четырех юридических лиц, а также в виде приостановления операций по всем расчетным счетам в банка в соответствии со ст. 76 НК РФ.

Налогоплательщик оспорил применение обеспечительных мер в отношении дебиторской задолженности, указывая на то, что дебиторская задолженность (право требования, принадлежащее должнику как кредитору по неисполненным денежным обязательствам третьих лиц по оплате фактически поставленных товаров, выполненных работ или оказанных услуг) не поименована в качестве вида объектов гражданских прав, относимых к имущественным правам для целей НК РФ (п. 2 ст. 38), а также в п. 10 ст. 101 НК РФ, в связи с чем, в рассматриваемых правоотношениях такое право требования не может учитываться при определении имеющегося у налогоплательщика имущества в целях определения возможности принятия обеспечительных мер.

Суды первой и апелляционной инстанции не согласились с позицией налогоплательщика и рассмотрели спор в пользу налогового органа, исходя из того, что право на получение дебиторской задолженности является имущественным правом, а сама дебиторская задолженность является частью имущества организации, на которое может быть наложен запрет на отчуждение.

Суд кассационной инстанции отменил акты нижестоящих судов, рассмотрев спор в пользу налогоплательщика, исходя из следующего.

Под имуществом в НК РФ понимаются виды объектов гражданских прав, относящихся к имуществу в соответствии с ГК РФ. Для целей названного Кодекса не признаются имуществом имущественные права, за исключением безналичных денежных средств и бездокументарных ценных бумаг (п. 2 ст. 38 НК РФ). Дебиторская задолженность не является реальным имуществом, которым обладает то или иное лицо на конкретную дату, а представляет собой имущественное право требования к третьим лицам.

Обеспечительные меры, принятые налоговым органом на основании п. 10 ст. 101 НК РФ, не являются мерой по принудительному взысканию налога, а только направлены на обеспечение исполнения решения налогового органа о привлечении к налоговой ответственности и могут касаться лишь того имущества налогоплательщика, которое может быть отчуждено исключительно им самим.

Суд также сослался в своем постановлении на решение Верховного Суда РФ от 12.05.2022 № АКПИ22-118.

(постановление АС Поволжского округа от 13.02.2024 по делу № А55-1919/2023 ООО "Модуль")

Регистры бухгалтерского учета, в которых отражен факт исчисления НДФЛ, сами по себе не могут свидетельствовать о выплате работникам дохода

По результатам выездной налоговой проверки налоговым органом на основе документов, подтверждающих правильность исчисления и перечисления НДФЛ, был сделан вывод о том, что налогоплательщик не перечислил в бюджет удержанный НДФЛ.

При этом налоговым органом при определении кредиторской задолженности по НДФЛ и расчете сумм пени по НДФЛ использовались данные налогоплательщика, отраженные в регистрах бухгалтерского учета по счету 68.1 «Расчеты с бюджетом по НДФЛ», по счету 70 «Расчеты с персоналом по оплате труда», по счету 51 «Расчетные счета» (банковские выписки, платежные поручения), по счету 50 «Касса» (расходные кассовые ордера), расчетно-платежных ведомостей, сводов начислений и удержаний по заработной плате, карточек расчетов с бюджетом по НДФЛ.

Суды признали недействительным решение налогового органа в части начисления НДФЛ исходя из следующего.

Налоговый орган в нарушение п. 4 ст. 226 НК РФ взыскал с налогоплательщика НДФЛ в бюджет, когда сумма налога была исчислена, но не удержана и денежных выплат физическим лицам не производилось.

Согласно п. п. 4 и 6 ст. 226 НК РФ обязанность удержать и перечислить НДФЛ в бюджет возникает у налогового агента только при фактической выплате дохода работникам.

Факт выплаты организацией дохода своим работникам может быть подтвержден расчетными ведомостями, ведомостью по выплате заработной платы (дохода), в которых имеются подписи получивших указанные доходы лиц; квитанцией к расходному кассовому ордеру по договорам гражданско-правого характера; банковской выпиской по расчетному счету организации (при перечислении дохода на банковские карточки работников).

Следовательно, ссылки налогового органа на регистры бухгалтерского учета, в которых отражен факт исчисления НДФЛ, сами по себе не могут свидетельствовать о выплате работникам дохода.

Следовательно, решение налогового органа о взыскании с налогоплательщика НДФЛ в бюджет, когда сумма налога была исчислена, но не удержана и денежных выплат физическим лицам не производилось из-за их отсутствия на расчетном счете налогоплательщика, противоречит п. 4 ст. 226 НК РФ.

(постановление АС Московского округа от 19.02.2024 по делу № А40-40378/2022 ООО "ГенСтройСити")

Денежные средства, полученные от арендаторов в счет возмещения стоимости коммунальных услуг, являются доходом арендодателя

Налогоплательщиком (арендодателем) были заключены договоры аренды с контрагентами (арендаторами), предусматривающие обязанность арендаторов осуществлять уплату арендных платежей, состоящих из постоянной части (плата за пользование объектами аренды) и переменной части (плата за коммунальные услуги).

Обязанность по обеспечению арендуемых объектов электроснабжением, теплоснабжением, водоснабжением, водоотведением названными договорами возложена на арендодателя.

По мнению налогоплательщика, применявшего УСН-«доходы», полученная от арендаторов сумма компенсации коммунальных услуг в силу подп. 9 п. 1 ст. 251 НК РФ не подлежала учету при определении налоговой базы, поскольку являлась возмещением стоимости коммунальных услуг, произведенных налогоплательщиком как поверенным за доверителей (арендаторов). Между арендодателем и арендаторами фактически сложились агентские отношения в порядке исполнения договоров аренды, которыми урегулированы взаимоотношения по коммунальным платежам, что не повлекло занижение налогооблагаемой базы в виде уменьшения доходов со стороны налогоплательщика. У него отсутствовал доход в значении, придаваемом этому понятию ст. 41 НК РФ.

Суд первой инстанции согласился с позицией налогоплательщика, суды же апелляционной и кассационной инстанций рассмотрели спор в пользу налогового органа, отметив следующее.

Необходимые договоры с ресурсоснабжающими организациями заключены до заключения агентских договоров с и возникновения фактических правоотношений с арендаторами-принципалами, в связи с чем налогоплательщик не выполнял поручения арендаторов и не действовал в интересах последних.

Положениями гл. 26.2 НК РФ не предусмотрено уменьшение доходов налогоплательщиков, применяющих УСН с объектом налогообложения «доходы» на сумму денежных средств, получаемых от арендаторов в качестве компенсации их расходов на содержание собственного нежилого имущества.

Оплачивая коммунальные и иные услуги, связанные с содержанием объектов аренды, налогоплательщик исполнял обязанность по предоставлению арендаторам имущества в состоянии, соответствующем его назначению, в связи с чем компенсация арендаторами стоимости данных услуг с учетом избранного налогоплательщиком объекта налогообложения по УСН, увеличивает доход от осуществляемой им деятельности.

(постановление АС Северо-Западного округа от 14.02.2024 по делу № А26-3651/2023 ООО "Анни")