Дайджест № 92
Уважаемые коллеги!
В нашем дайджесте № 92 интересные споры:
Любимые в трансграничном структурировании схемы вновь попадают под удар – на этот раз налогоплательщик не смог добиться учета процентных расходов, которые не были фактически выплачены, но были зачтены в счет обязанности участника налогоплательщика оплатить допвклад в капитал
Практика по вопросам применения правил КИК понемногу набирает обороты: на этот раз спор об обязанности подать уведомление о КИК независимо от наличия у последней отрицательного финансового результата
Образцово-показательное дело о взыскании задолженности с зависимых лиц и наука любителям играть в кошки-мышки: инспекция по цепочке добралась до третьей (!) компании, на которую переведен бизнес, когда сам налогоплательщик-должник уже был ликвидирован и исключен из ЕГРЮЛ - но и тут ликвидация не признана поводом для признания налоговой задолженности безнадежной
Расторжение мирового соглашения – новое обстоятельство, которое подлежит учету в текущем периоде, а не корректирует обязательства того года, когда соглашение было заключено
И многое другое...
Международное налогообложение
Расходы по выплате процентов иностранному займодавцу признаны направленными на получение необоснованной налоговой выгоды исходя из искусственного характера операций

Правопредшественник налогоплательщика включил в состав внереализационных расходов по налогу на прибыль организаций за 2014 - 2015 годы проценты по соглашению о займе, заключенному в 2007 году с кипрской компанией.

Налоговый орган пришел к выводу, что целью учета названных расходов являлось получение необоснованной налоговой выгоды, в связи с чем исключил их из внереализационных расходов и доначислил налог на прибыль.

При рассмотрении спора установлено, что заём носил целевой характер и предоставлялся заемщику для приобретения доли в размере 92,0972% в уставном капитале российского общества, которая принадлежала компаниям с Сейшельских островов.

В период с 2007 года по 2015 год основная задолженность по займу не погашалась; дополнительными соглашениями неоднократно продлевались сроки возврата основного долга.

В декабре 2015 года кипрский займодавец уступил право требования возврата займа другой кипрской компании (единственному участнику налогоплательщика). Последняя сразу приняла решение об увеличении уставного капитала налогоплательщика. Обязанность участника по перечислению денежных средств в качестве вклада в уставный капитал частично погашена встречным обязательством налогоплательщика по погашению займа.

По итогам оценки значительного объема доказательств, характера денежных потоков, документов Росфинмониторинга и т.д. суды пришли к выводу об отсутствии экономического основания понесенных расходов и подтверждения материалами дела согласованных действий участников.

Получив от иностранной компании заем в размере 4 млрд. руб., систематически пролонгируя срок погашения основного долга, не выплачивая его займодавцу, общество искусственно наращивало ежегодные расходы в бухгалтерском и налоговом учете на суммы начисленных процентов по данному займу, включая штрафные проценты, тем самым необоснованно уменьшая полученные доходы при исчислении налога на прибыль организаций. В результате цепочки искусственных операций основной долг был погашен не первоначальному займодавцу, а учредителю, не денежными средствами, а путем зачета встречного обязательства учредителя по внесению дополнительного вклада в уставный капитал.

(постановление 17 ААС от 24.08.2018 по делу № А50-6340/2018,
ООО Лысьвенский завод "Привод")



Отсутствие дохода (убыток) у КИК не освобождает контролирующее лицо от обязанностей по представлению уведомления о КИК

Налогоплательщик являлся контролирующим лицом двух контролируемых иностранных компаний (доля – 100%). По результатам камеральной налоговой проверки налоговой декларации по налогу на прибыль организаций за 2016 г. налогоплательщик привлечен к ответственности за совершение налогового правонарушения, выразившегося в непредставлении в налоговый орган уведомления о двух контролируемых иностранных компаниях за календарный 2016 год.

Оспаривая привлечение к ответственности, налогоплательщик указал на то, что он обязан уведомлять налоговый орган о КИК только тогда, когда по итогам деятельности иностранной компании у контролирующего лица возникает положительный экономический результат. В соответствии с п. 7.1 ст. 309.1 НК РФ убыток КИК не может быть перенесен на будущие периоды, если налогоплательщиком - контролирующим лицом не представлено уведомление о КИК за период, за который получен указанный убыток. В данном пункте не указано, что непредставление уведомления является нарушением установленного порядка, т.е., законодатель предполагает возможность непредставления уведомления, установив при этом невозможность переноса в данном случае убытка на будущие периоды.

Суды не согласились с позицией налогоплательщика, исходя из того, что признание налогоплательщика контролирующим лицом, возникновение обязанности по представлению уведомления о КИК и, как следствие, привлечение к ответственности за непредставление уведомления о КИК в соответствии с п. 1 ст. 129.6 НК РФ связано с наличием оснований для признания налогоплательщика контролирующим лицом, в порядке ст. 25.13 НК РФ, и не обусловлено возникновением какого-либо финансового результата у КИК.

Положения ст. 309.1 НК РФ не устанавливают освобождения от обязанности представлять в налоговый орган уведомления о КИК. Указанная статья закрепляет право налогоплательщика на перенос убытка на будущие периоды в случае представления уведомления о КИК и запрещает налогоплательщику переносить убыток КИК на будущие периоды в случае непредставления в налоговый орган уведомления о них.

(постановление АС Московского округа от 20.08.2018 по делу № А40-178867/2017,
АО "Экспоцентр")
Общие положения налогового законодательства
Налоговая задолженность ликвидированного юридического лица не может быть признана безнадежной в порядке ст. 59 НК РФ, если к моменту ликвидации она признана судом подлежащей взысканию с зависимого лица

В отношении ООО-1 была проведена выездная проверка, по итогам которой в сентябре 2013 года было вынесено решение, впоследствии признанное судами частично недействительным. В декабре 2013 года в отношении данного ООО-1 введена процедура банкротства – наблюдение. В июне 2016 года в отношении него завершено конкурсное производства и оно ликвидировано.

Но еще в марте 2016 года налоговый орган в порядке подп. 2 п. 2 ст. 45 НК РФ обратился в суд с иском о признании ООО-1 и ООО-2 зависимыми лицами и о взыскании с ООО-2 налоговой задолженности ООО-1. Требования налогового органа удовлетворены, решение суда вступило в силу в марте 2017 года. Но за несколько дней до вступления решения в силу (а именно – 28.02.2017) в отношении ООО-2 также введена процедура банкротства – наблюдение. Таким образом, взыскание с ООО-2 задолженности ООО-1 в порядке подп. 2 п. 2 ст. 45 НК РФ не представлялось возможным.

В связи с указанными обстоятельствами налоговый орган в сентябре 2017 еще раз решил обратиться в суд в порядке подп. 2 п. 2 ст. 45 НК РФ с заявлением к ООО-3 о взыскании с него налоговой задолженности ООО-2. Эти требования налогового органа удовлетворены, решение вступило в силу в мае 2018 года. Таким образом, судебными актами установлена обязанность ООО-3 оплатить налоговую задолженность ООО-2, которая фактически является налоговой задолженностью ООО-1.

В то же время ООО-3 еще в феврале 2018 года обратилось в суд с иском о признании налоговой задолженности ООО-1 безнадежной в связи с ликвидацией последнего в 2016 году.

Суды отказали в удовлетворении требований ООО-3, исходя из того, что основанием для взыскания с ООО-3 налоговой задолженности ООО-1, ООО-2 являются судебные акты, вступившие в законную силу, в мотивировочной части которых признаны правильными выводы налоговых органов о том, что финансово-хозяйственная деятельность ООО-2, ООО-1 последовательно переведена на ООО-3 и налоговым законодательством, а именно положениями подп. 2 п. 2 ст. 45 НК РФ, предусмотрены специальные налоговые последствия таких действий налогоплательщиков, являющихся субъектами, ведущими предпринимательскую деятельность.

Задолженность ООО-1 перед бюджетом но налогу на прибыль, НДС, соответствующим суммам пеней, не может быть признана безнадежной к взысканию в порядке ст. 59 НК РФ, поскольку возможность взыскания налоговой недоимки ликвидированного юридического лица в установленном законом порядке налоговым органом не утрачена и реализована.

(постановление 10 ААС от 15.08.2018 по делу № А41-14600/18,
ООО "ПК "Вторалюминпродукт")


ОЦЕНКА TAXOLOGY

Особенность данного дела в том, что здесь имеет место последовательный многоступенчатый перенос судом налоговой обязанности в порядке п. 2 ст. 45 НК РФ с одного лица на другое. При этом к ООО-3 налоговая задолженность перешла уже после ликвидации ООО-1 (что, как следует полагать, и стало основной причиной спора и обращения налогоплательщика в суд с заявлением о признании задолженности безнадежной). И тем не менее, как можно видеть из судебных актов, данный факт не влияет на особый статус такой налоговой задолженности зависимого лица. Обращает на себя внимание и содержащаяся в апелляционном постановлении оговорка о том, что «предоставление приоритета п. 3 ст. 44 НК РФ перед правилами подпункта 2 п. 2 ст.45 НК РФ фактически делает невозможной реализацию указанной нормы, поскольку позволяет налогоплательщику, переведя свою хозяйственную деятельность на зависимую организацию, ликвидироваться вместе со своими налоговыми обязанностями без каких-либо неблагоприятных последствий».



Начисление налоговым органом сумм НДФЛ, удержанных в 2013 году, но не перечисленных в 2014 году признано правомерным, несмотря на то, что последняя выездная проверка охватывала 2014, но не 2013 год

Налоговым органом проведена выездная проверка деятельности налогового агента за период с 01.01.2014 по 31.12.2015. По ее итогам агенту в числе прочего предложено уплатить сумму удержанного из доходов работников, но не перечисленного в бюджет НДФЛ в размере 1 982 632 руб., соответствующие пени и штраф.

Налоговый агент в качестве возражений указал, что задолженность по исчисленному и удержанному в декабре 2013 года НДФЛ образовалась за пределами проверяемого периода и в силу отсутствия у налогового органа соответствующих первичных документов не могла быть установлена в рамках настоящей налоговой проверки.

Суды, рассматривая спор в пользу налогового органа, исходили из следующего.

Имея в распоряжении сведения о начислении и удержании обществом НДФЛ из заработной платы за декабрь 2013 года по результатам предыдущей проверки за 2011-2013 годы инспекция не имела возможности проверить своевременность его перечисления в бюджет, поскольку выплата дохода за указанный месяц происходила лишь в январе 2014 года, т.е. за пределами проверяемого периода.

Данные обстоятельства подтверждены судебным актом, принятым по другому делу, из которого следует, что задолженность по НДФЛ, ранее доначисленная заявителю, охватывала период с 1 января 2011 года по ноябрь 2013 года.

Поэтому при отсутствии спора о фактическом наличии недоимки начисление налоговым органом сумм НДФЛ, удержанных в 2013 году, но подлежащих перечислению в бюджет в связи с выплатой дохода в 2014 году, однако своевременно не перечисленных, является правомерным и не нарушает принципов «глубины» проверки.

Судья ВС согласилась с выводами нижестоящих судов, налогоплательщику отказано в передаче его жалобы на рассмотрение СКЭС ВС РФ.

(отказное определение ВС РФ от 14.08.2018 по делу № А50-24897/2017,
АО "Пермтрансжелезобетон")
НДС
Выемка следственными органами файла-заявки на возврат НДС не является основанием для неисполнения налоговым органом собственного решения о возмещении НДС

По итогам камеральной проверки декларации по НДС налоговый орган в июле 2015 года принял решение о возмещении полностью суммы НДС, заявленной к возмещению. В сентябре этого же года в ответ на заявление налогоплательщика о перечислении НДС на его расчетный счет налоговый орган принял решение о возврате НДС в сумме 34 964 557 руб.

Между тем, указанная сумма НДС на расчетный счет налогоплательщика не поступила. В соответствии с ответом Управления федерального казначейства заявка на возврат с поручением о перечислении денежных средств в адрес налогоплательщика от налогового органа также не поступала.

Впоследствии было установлено, что в связи с возбуждением уголовного дела в отношении налогоплательщика на основании постановления о производстве выемки следователем СУ УМВД России в Управлении Федерального казначейства произведена выемка файла с заявкой на возврат спорной суммы НДС.

Налогоплательщик обратился в налоговый орган с требованиями: отразить сумму возмещения НДС в размере 34 964 557 руб. в карточке лицевого счета налогоплательщика, перечислить спорную сумму НДС на его расчетный счет, произвести расчет и уплату процентов за пользование денежными средствами в связи с несвоевременным перечислением НДС, с момента наступления срока перечисления до момента фактического перечисления суммы.

Налоговый орган в свою очередь (со ссылкой на выемку файла с заявкой на возврат НДС) посчитал, что он исполнил обязанность по возврату НДС за 4 квартал 2014 года в соответствии с требованиями ст. 78 НК РФ, а следовательно, бездействие инспекции, выразившееся в невозврате обществу НДС за 4 квартал 2014 года, отсутствует.

Суды не согласились с позицией налогового органа, признав требования налогоплательщика обоснованными, исходя из того, что инспекция направила файл-заявку на возврат суммы налога в федеральное казенное учреждение для последующей передачи в территориальный орган Федерального казначейства.

Между тем, ст. 176 НК РФ предусмотрено направление налоговым органом, принявшим решение о возврате налога, поручения на возврат налога органам казначейства, а не файлов-заявок в учреждение, созданное ФНС. Обязанность инспекции по возврату налога может являться исполненной лишь после своевременного направления поручения на возврат налога в органы казначейства и реального поступления этого поручения в УФК.

(постановление АС Московского округа от 14.08.2018 по делу № А40-176860/2017,
ООО "КАД-про")
Налог на прибыль
Расторжение в 2017 году мирового соглашения, заключенного налогоплательщиком в 2013 году, не свидетельствует о допущении ошибки (искажения) при определении налогооблагаемой базы по налогу на прибыль

В 2013 году определением суда утверждено мировое соглашение, заключенное между налогоплательщиком (должником) и конкурсными кредиторами. На основании этого соглашения размер кредиторской задолженности налогоплательщика сократился, что было отражено им в налоговой декларации по налогу на прибыль организации за 2013 год в качестве внереализационного дохода в соответствии с п. 18 ст. 250 НК РФ.

В дальнейшем определением суда от 13.02.2017 по делу мировое соглашение, заключенное между должником и кредиторами, было расторгнуто на основании ст. 164 Закона банкротстве.

В связи с этим конкурсный управляющий налогоплательщика внес соответствующие изменения в налоговую декларацию и представил 06.03.2017 в налоговый орган уточненную налоговую декларацию за 2013 год, согласно которой сумма исчисленного налога на прибыль организаций уменьшилась.

По итогам камеральной проверки декларации налоговый орган произвел доначисления.

По мнению налогоплательщика, с учетом положений Федерального закона от 26.10.2002 № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» он правомерно скорректировал ранее отраженные в налоговой декларации доходы в связи с расторжением неисполненного сторонами мирового соглашения, поскольку экономическая выгода от мирового соглашения утрачена, что свидетельствует об отсутствии полученного дохода как объекта налогообложения.

Суд не согласился с позицией налогоплательщика, исходя из того, что положения статей 54 и 81 НК РФ, предписывающие произвести перерасчет налоговых обязательств и представить уточненную декларацию в случае обнаружения ошибок (искажений) при исчислении налоговой базы, в рассматриваемой ситуации применению не подлежат, так как расторжение в 2017 году мирового соглашения, заключенного налогоплательщиком в 2013 году, не свидетельствует о том, что он допустил ошибки (искажения) при определении налогооблагаемой базы по налогу на прибыль, с которыми статьи 54 и 81 НК РФ связывают право налогоплательщика на корректировку налоговой базы и подачу уточненных деклараций.

Расторжение мирового соглашения следует рассматривать как новое обстоятельство, а связанные с ним налоговые последствия следует учитывать в том отчетном (налоговом) периоде, в котором соглашение расторгнуто, то есть в 2017 году.

(решение АС г. Москвы от 13.08.2018 по делу № А40-84033/2018,
ЗАО "СиЭс-Трейдинг")
Надеемся, что предоставленная информация окажется для Вас полезной. Мы готовы ее обсудить в удобном для Вас формате.
Рассылка
Рассылку Taxology читают финансисты, бухгалтеры, юристы, налоговые менеджеры, собственники бизнеса и даже конкуренты.

Одна из лучших аналитических рассылок о налогах в России. Подпишитесь и Вы!
Подписываясь на рассылку, Вы автоматически соглашаетесь с условиями обработки персональных данных